Виккане в России хотят стать членами полноценной религиозной общины. И даже шире: членами легитимного с точки зрения правил, принятых в нашем обществе, сообщества (простите за неуклюжесть), принадлежность к которому давала бы чувство самоуважения и причастности к важному делу. Не менее важно другое – поддержка, которую отдельные виккане смогут получить в викканском сообществе, функционирующем как институт, и «профессиональный рост» всего российского викканства за счет постоянной базы для обмена опытом, дискуссий, самообразования и может быть даже систематического обучения викканской премудрости.

Плохая новость: ничего этого нет для нас даже в отдаленной перспективе.

Виною тому наш средний возраст, наши собственные запросы и наши ожидания от реальности. Поясню свою мысль.

Средний возраст «виккан» в России – примерно 16-21 год. В это время многие мальчики и девочки в социальных сетях предпочитают писать «викка» в графе «религиозные взгляды». Они могут делать это по самым разным причинам. Проблема заключается в том, что, как правило, за этим «исповеданием веры» практически ничего не стоит. Материалов по викке на русском языке более чем много, но почти отсутствуют книги или статьи, в которых викка представала бы молодому поколению в качестве вполне зрелой, богатой и довольно требовательной к своим последователям религии (или духовности). В основном викка воспринимается как лейбл очередной контр-культуры с магическим антуражем. Постижение викки в таком случае представляет собой усвоение наиболее внешних ее атрибутов, зачастую далеко не исключительно викканских. К таким атрибутам я отношу не только символику, которую викка по большей части разделяет с западной «оккультурой», но и такие практики как дивинация (гадания), народная (не ритуальная) магия, астрология, «работа с энергиями», что бы под этим не понималось, йога и т.д. Викка – это термин, принимаемый по умолчанию в качестве определения своей «религии» молодыми людьми, которые чувствуют склонность к магической духовности. Это исповедание веры неофита, еще плохо знающего, во что он ввязывается, и чем это «что-то» отличается от всего остального. Здесь нет ничего плохого. Напротив, «молодая» религия почти всегда перспективна. Вполне возможно, что сейчас в России вызревают плоды «языческого возрождения», подобного тому, какое произошло в конце 1960-х годов в Америке; там тоже все начиналось с довольно наивных увлечений тинейджеров. Однако пока «рыхлость» викканского сообщества позволяет ему существовать лишь в Интернете. О том, насколько это сообщество «викканское», а не просто «околоязыческое», мы можем лишь гадать, поскольку большая его часть довольно молчалива и серьезных тем предпочитает не затрагивать.

Отсутствие «серьезности», впрочем – всегда кажущееся. В викке есть место философии и теологии, однако ее суть не в мышлении, а в действии. Надо полагать, что пишущие «викка» в своем вконтактовском профиле, все-таки действуют, практикуя то, что понимают под этой «виккой». А если они действуют, то, значит, на каком-то уровне, все-таки признают и важность и серьезность своего выбора. Впрочем, я немного отвлекся от темы.

Молодость сообщества не единственное препятствие на пути к «объеднению». Статью Марии Солнцевой «Русские ведьмы не желают объединяться» следует прочитать всем, кому интересно, как западные идеи меняются на родной почве. Викка пришла к нам уже из Америки, где она институционализировалась во множестве мелких групп, в которых преобладают «горизонтальные» общественные связи. Другими словами, викка, какой нам ее преподносили Скотт Каннингем, Рэйвен Гримасси, Лори Кэбот и Энн Моура – это не пыльное колдовское откровение, вручаемое посвященным под страшной клятвой, а живая, постоянно меняющаяся в соответствии со вкусами той или иной группы, того или иного практика, религиозная жизнь, в которой главное – творчество, эффективность и изобретательность. В России это послание было понято по-своему. Мы слишком привыкли к иерархизированным структурам и диктату «всесильных и верных» учений. Эклектик-викка у нас превратилась в своеобразную догму. Это довольно забавно, поскольку, как несложно понять, хаос весьма сложно догматизировать. Но у нас получилось! В результате каждый – каждый! – индивидуальный эклектик, постигший истину на основе писаний святого Каннингема или святой Энн Моуры, считает, что вокруг именно его пророческого видения должна кристаллизоваться викка в России. Понятно, что последняя этого делать не собирается, а значит, «виккане не готовы» к объединению – слишком они плохо знают викку. Сумрачные колдуны и ведьмы, каждый со своим изводом, сидят в сети и мрачно смотрят на бульон из неофитов, кипящий и булькающий в форумах и обсуждениях. Договориться с другим – практически невозможно, всегда быть самому по себе – скучно, единственная радость – критика заблуждающихся и отстаивание чистоты веры. Мечта об объединении всплывает иногда – лишь как мечта о собственном статусе иерарха викканской церкви, перед кем будут почтительно склонять головы благодарные ученики.

Признаю, что я немного увлекся и нарисовал карикатуру, довольно злобную, и соответствующую действительности лишь отчасти. Сразу оговорюсь, что я рисовал ее с себя.

Повторю еще раз: «объединение» российский менталитет воспринимает в основном как «подчинение вожаку». Слава Богу (…э-э, Дионису?), пока у нас не выдвинулся ни один харизматический лидер, и мне страшно его себе представить. Печально, но факт: самым удачным способом сплотить разрозненное сообщество является отыскание общего врага – и я бы лучше предпочел всю жизнь созерцать булькающее викканское болото в своей стране, чем однажды узнать, что виккане объявили кому-то войну. Позитивные ценности викки, из которых главная и высшая – опыт живого общения с Богиней и Богом – почему-то у нас никак не звучат. Мы совершенно бессильны, когда дело доходит до деления своим духовным опытом с другими. Отчего это? Оттого, что этого опыта нет, оттого, что мы стесняемся его, или оттого, что мы не верим в другого – не верим в то, что он (она) способен (способна) с интересом и уважением выслушать нас и принять к сердцу то, что нам самим дорого? Или в самом деле – не с Богом и Богиней мы общаемся, а с персонажами мультфильма, который придумали себе сами, и «несть в нас истины»?..

Наконец, чего мы хотим от объединения, как мы его себе представляем? Зачем нам другие, когда мы десять (пятнадцать, пять) лет обходились без них? Я думаю, они нам нужны, потому что мы хотим любить. «Творцом» в нашей религии является Любовь – Любовь Бога и Богини – и без построения связей с другими людьми наша миссия останется незавершенной. Каждый из нас понимает это глубиной сердца, и только когда мы всплываем ближе к поверхности, на которой зачастую плавает нечто, весьма чуждое любви, у нас начинаются проблемы. Оказывается, другой, которого мы хотели любить, вовсе не собирается соответствовать нашим ожиданиям. Викку он не знает – ну это понятно, знаем только мы. Духовно он беден – ну, это не удивительно, викку-то не знает. Но при этом – почему он не считает себя обделенным, больным, невежественным, почему не собирается учиться, почему так несерьезен в ритуальной работе, опаздывает на встречи, не исполняет своих обязанностей, ведет себя, как козел и т.д. Короче, очень скоро после «медового месяца», когда радуешься обретению единомышленников, готовых с тобой делать одно дело, для тебя наступает «полынный месяц», полный разочарований, отчаяния и организационной апатии.

Нетрудно понять, что эти сложности характерны для человеческих взаимоотношений вообще, а особенно драматично они переживаются в таких отношениях, которые связаны с интимными сферами – любовью, религией и магией. Эклектическая викка не располагает административными средствами силового преодоления этих сложностей: если Жрица пригрозит выгнать недовольного (недовольную) из ковена, недовольный (недовольная), скорее всего, сразу же уйдет сам(а) и тут же провозгласит себя Жрецом (Жрицей) с полным на то основанием. Решать конфликты у нас можно только полюбовно – а значит, жертвуя самым дорогим, что есть для тебя в групповой работе в угоду идеям, практикам и предрассудкам других, которые подчас представляются тебе нелепыми, пошлыми и отвратительными. Конечно, степень уступки – величина конечная: когда недовольство группой покрывает тебя с головой, оттуда надо уходить. Тем более надо уходить оттуда, когда ты чувствуешь, что не питаешь никакой симпатии к своим соратникам. Но спор и расхождение во взглядах – еще не повод для раскола и «войны ведьм».

Я снова немного отвлекся, и мне осталось сказать главное. Легитимными «викканскими организациями» в России – то есть общественно признанными институтами, берущими на себя ответственность за то, чтобы представлять викканское сообщество – не могут быть ковены или собственно религиозно-магические объединения. С глубокой симпатией относясь к мужеству ижевских виккан, подавших заявку о регистрации своего ковена, я не считаю их шаг примером для подражания. Регистрации после подачи заявки надо ждать 15 лет. Среднестатистический ковен эклектического толка столько не живет. Это живая, мобильная группа с постоянно меняющейся конфигурацией. Ее основа – личные отношения участников, то есть отношения, предельно свободные от организационной рутины. И именно такие отношения – это главное, о чем я собирался сказать – должны лежать в основе «объединения виккан» - в России, в Америке или на Маркизских островах. Респектабельной религиозной общине, заметной или хотя бы зримой в обществе, должно предшествовать объединение виккан «по горизонтали». А это объединение уже не зависит от съездов, фестивалей, регистрации ковенов или издания газет. Рассказать ближнему о том, чем ты живешь. Встретиться с викканами в своем городе. Провести ритуал с «сочувствующими», если уж нет единоверцев – и самому (самой) сходить на ритуал тех, кому сочувствуешь ты, и кто может оказаться для тебя духовным союзником. Сделать в университете или даже школе доклад о викке и викканах. Кстати, не сочтите за рекламу, вступить в PFI и подписаться на Pagan Dawn. Формы такой базовой активности – бессчетны. В основе ее лежит работа над собой – преодоление ненависти к себе (которая маскируется под скромность и трусость), ненависти к другим (которая маскируется под безразличие) и желания умереть (которое дает о себе знать как апатия и «коммуникативная усталость»). Здесь смыкаются общественно значимая деятельность и психологическая, а часто – магическая работа над собой.

Викка все еще в начале пути – и мы все в начале нашего пути. Путь нам предстоит дальний. Он начинается с первого шага.

Гарсиа